Я читал материалы его дела, единственное на чем основывалось обвинение - показания какого-то своего, белорусского жулика, что мол, его коллегой за границей был как раз Фройд. То есть просто устная ссылка на нигерийца, не подкрепленная никакими другими доказательствами. Примерно как если бы я азерским следователям абсолютно от балды сказал: "Вася является армянским резидентом" и на основании этих моих слов кого-то там обьявляют в розыск через Интерпол и вывозят в Азербайджан. Впрочем, азербайджанцы на такой беспредел вполне способны, я скорее про нормальные страны говорю. В обвинении перечислялись сотни кредитных карт, с которых были украдены те, или иные суммы, но ни слова про вину Фройда, никаких доказательств, ни прямых ни косвенных. Я не буду утверждать что он невиновен, а лишь скажу, что вина его не была доказана, а человек уже 1 год и 8 месяцев находился в неволе.
Между тем, у него в Касабланке осталась жена и маленький сынишка трех лет от роду. Пока он находился в Марокко, ему позволяли регулярные свидания, но как только оказался в черный дыре под названием Беларусь - он потерял всякую связь с семьей. Посольства Нигерии в Минске нет, а московскому нигерийскому консулу до своих граждан дела нет. Звонить домой тюремное начальство не позволяло, отправленные письма никуда не уходили, Красный Крест в Беларуси не работает. Помогать ему, передавая его письма через своих адвокатов, другие соседи по камере опасались, все же это уголовная статья. Единственное, что мог для парня сделать я, так это оказавшись в Азербайджане и встретившись с Красным Крестом - передать всю информацию им, чтобы те попытались связаться с семьей Фройда в Марокко.
Подчеркну, что адвоката, в нарушение законодательства, ему тоже не предоставили. Я лично писал для него письма в следственные органы и прокуратуру, прося от его имени предоставить защиту. Прошел месяц - тишина, абсолютный игнор его законных требований.
Мужеству этого парня я не мог не удивляться. Исключительно интеллигентный человек, знающий несколько иностранных языков (английский, французский, арабский, игбо), закончивший два института у себя в Лагосе и затем в Касабланке. Успел пожить помимо Нигерии в целом ряде стран: Бенин, Гана, Мали, Сенегал, Либерия, Гамбия, Марокко и даже Испания. В белорусской камере, один, черный, не зная русский язык, стараясь не реагировать на косые взгляды и насмешки других сокамерников, не имея книг кроме Библии - он держался молодцом. Мы с ним много общались. Про Африку, где я много путешествовал, про колониализм, про африканские царства уничтоженные в эпоху работорговли, про нигерийские письма счастья (вспомнили Жорика Милославского?), про радикальных исламистов Боко Харам. Больше всего на свете он мечтал вновь увидеть свою семью, взять на руки ребенка, обнять жену. Вместо этого он 1 год и 8 месяцев без суда и следствия сидел в тюрьме, причем конца и края этому кошмару не было видно.
И где он он сейчас? Вопрос риторический.
Journal information